Architecton: Proceedings of Higher Education №1 (6) June, 2004

Theory of architecture

ГЛОБАЛЬНАЯ КРЕАТИВНОСТЬ: СИНТЕЗ АРХИТЕКТУРЫ С ДРУГИМИ НАУЧНЫМИ ДИСЦИПЛИНАМИ

По заданию Министерства образования Российской Федерации в Уральской государственной архитектурно-художественной академии проводится фундаментальное исследование «Основные концепции кибернетики и синергетики в развитии архитектурной науки» под руководством доктора архитектуры профессора Л.П. Холодовой. Цель настоящего исследования: выявить основные концепции архитектуры как системы с обратной связью, имеющей внутренний механизм целеполагания, с позиций современной картины мира и идей самоорганизации. Мы представляем предварительные заметки, выполненные нами по этой теме.

Каждая историческая эпоха по-своему уникальна и неповторима, и в этом отношении время, в котором мы живем, не является исключением: оно также уникально и неповторимо. Однако, признавая этот факт и задаваясь вопросом, в чем, собственно говоря, конкретно заключается уникальность и неповторимость исторических эпох, мы можем облегчить себе задачу, разделив этот общий вопрос на два вопроса, один из которых адресован в прошлое, а другой в настоящее. Прошлые исторические события обычно воспринимаются нами как нечто уже ставшее, законченное, свершившееся и неизменное. Иное дело – настоящее, «теперь».

Мы живем в эпоху исключительной временной «уплотненности», стремительного научно-технического прогресса, грандиозных свершений человеческого духа; эпоху, насыщенную острыми социальными конфликтами, быстрыми, необратимыми изменениями, неотложными глобальными и региональными проблемами. Мы все более осознаем, что время не есть нечто «принадлежащее нам», но есть то, чему принадлежим мы сами.

Архитектура – застывшее время, дающее нам возможность окунуться в пленительный и загадочный мир прошлого, и одновременно заглянуть в таинственный мир будущего. Архитектурное наследие прошлого в избытке может рассказать нам о том, чего не прочесть ни в одной исторической книге, оно подобно зеркальной глади воды может поведать внемлющему слушателю о тончайшей паутине истории. Современная архитектура, подобно архитектуре прошлых столетий, однажды расскажет любознательному слушателю о том, чему свидетелем она стала. Что она откроет потомкам – решать нам, здесь и сейчас.

С полной ответственностью можно заключить, что культурно-символический универсум, в котором мы живем, развивается на основе накопленных человечеством знаний и уже сейчас закладывает фундамент культурного наследия для будущих поколений. Владение этими знаниями, понимание их сути открывает путь к разгадке фундаментальных основ жизнеустройства человечества.

В этом исследовании мы пытаемся ответить на следующие вопросы: «Насколько сильно влияние различного рода научных знаний на теорию и практику архитектуры? Так ли архитектура нуждается в этих знаниях?»

Поскольку архитектура на рубеже веков понимается как обширная в пространственном отношении и сконцентрированная в творческом плане сфера деятельности всех искусств, проблемы архитектурной выразительности, гармонизации жилой среды и смыслового богатства архитектурной формы не могут рассматриваться с узко специализированных позиций. Считаем своей целью – обратить внимание на ее междисциплинарность и место в общенаучном процессе. Как говорит У.Моррис в одной из своих лекций, «архитектура охватывает всю совокупность внешнего окружения человеческой жизни…, она означает формирование и преобразование, в соответствии с человеческими потребностями, всего лица земли» I1I. Не требует доказательств, что архитектура занимает особое место в системе культуры, она соединяет в себе материальные и духовные ее слои. Здесь пересекаются вопросы эстетические и материально-практические, параллельно существуют художественный, философский и научно-технический подходы. Можно сказать, что архитектура, являясь междисциплинарной отраслью науки и культуры, обречена на вечные «метания» между инженером и художником, функцией и эстетикой. Отсюда и огромное количество научных дисциплин, с которыми архитектура идет (или должна идти) рука об руку. Изучение особенностей взаимодействия зодчества с другими науками непременно позволит решить целый ряд проблем самой профессии архитектора.

Конкретизируя все вышесказанное, обозначим круг «профессиональных интересов» архитектуры. Для удобства восприятия материала весь объем научных дисциплин поделим на три основные категории.

Первая категория - гуманитарные науки. Эта группа наук включает в себя философию, эстетику, культурологию, социологию, психологию, изобразительное искусство, политику, религию. Науки этой группы относятся к основам работы зодчего как художника, творца, эстета, несущего человечеству крупицу духовного. Кратко характеризуя данную группу можно отметить, что искусство никогда не возникает из «ниоткуда», это явление опосредованное. Философские и социальные учения задают определенные мировоззренческие принципы, которые последовательно, как в зеркале, при помощи художественных средств отражаются в искусстве архитектуры. Архитектурная форма во все времена выступает как носитель не только эстетических ценностей, но и идейно-художественного содержания произведения.

Можно привести большое количество примеров, иллюстрирующих связь архитектуры с гуманитарными дисциплинами, но ограничимся наиболее яркими и колоритными зарисовками на этот счет.

Ар-деко – стиль, доминировавший в архитектуре и прикладных искусствах в 1920-1930-е годы. Сам термин восходит к названию Всемирной выставки современных декоративных искусств и художественной промышленности, которая состоялась в Париже в 1925 году. Накануне Первой мировой войны, в так называемый «героический период» авангарда, возникло множество новаторских направлений, кардинально изменивших язык пластических искусств. Во Франции это были фовизм и кубизм, в Германии – экспрессионизм, в Италии – футуризм, в России, Германии и Голландии – абстракционизм. Нововведения, первоначально вызвавшие шок и неприятие, постепенно осваивались, входили в кругозор современников. Важную роль в этом процессе сыграла возродившаяся после войны художественная промышленность. Мастера прикладного искусства адаптировали бунтарские новации к эстетике быта, к вкусам среднего класса – умеренно консервативного и желающего идти в ногу со временем. Ар-деко зародился во Франции, затем распространился по другим странам Западной Европы, а во второй половине ХХ века и в США. При этом он впитал в себя большое количество разнообразных тенденций. В игру включились прихотливые арабески модерна, резкие сломы кубизма, фовистское многоцветие, чертежные линии геометрической абстракции, обтекаемые формы современной индустрии, а также мотивы, заимствованные из прошлых эпох. Ар-деко одел здания в пышный декоративный наряд, небоскребы Нью-Иорка увенчал сверкающими шпилями, наружные стены покрыл рельефным орнаментом, монументальными порталами, горельефами, мозаикой, сверкающими композициями из стали и стекла.

Ар-деко не единственный пример взаимосвязи архитектуры с изобразительным искусством. Как отмечает М. Рагон, «поэтапные трансформации западной архитектуры ХХ века происходят в соответствии с трансформациями в других видах творчества, однако со значительным опозданием, на 10-15 лет». В подтверждение своей мысли М.Рагон ссылается на то, что «уже в 20-е годы Ле Корбюзье обращался к художникам-кубистам, а абстрактное искусство Мондриана на десять лет предвосхитило архитектурную абстракцию Мис ван дер Роэ» [4, стр. 69].

Теснейшее содружество архитектуры с изобразительными искусствами во все времена обогащало как первое, так и второе новаторскими стилистическими решениями, которые несомненно как архитектуру, так и искусство, усложняя, обогащают, перестраивают, развивают.

Вторая категория - естественнонаучные дисциплины: физика, химия, геология, биология, экология. Эти науки ближе к технической стороне архитектуры, так как относятся к конкретным вопросам реализации проекта в жизнь (например, физика через расчет работы конструкций позволяет архитекторам проектировать самые замысловатые формы, которые при всей своей сложности функциональны на 100%). Абсолютно справедливо заметить, что для воплощения проекта в жизнь архитектору, как воздух, необходимы инженерные знания, стимулирующие работу творческой мысли и одновременно позволяющие эту мысль материализовать.

 Проиллюстрировать вышесказанное просто, стоит лишь отметить, что воплощение архитектурной мысли – строительство объекта, невозможно без точного расчета работы конструкций (физика) или геодезической съемки места строительства. И в тоже время эти науки могут служить и «музой» для зодчества, как, например, биологические формы живой природы вдохновляли мастеров модерна или сторонников бионического стиля в архитектуре. В обоих случаях зодчие использовали растительные мотивы в декоре и орнаменте, в конструктивных формах и малой архитектуре (особняк Рябушинского, арх. Ф.Шехтель). А принципы экологии весьма ярко проявились в органичной архитектуре Ф.Л. Райта (Дом над водопадом) и его последователей.

Связь архитектуры с естественнонаучными дисциплинами настолько органична, что не требует доказательств. Рост знаний в этой области неминуемо ведет к расширению возможностей в архитектуре, поднимая ее на иной качественный уровень.

Данная тематика тесно связана с проблематикой существования в архитектуре и дизайне. На каком этапе существование конкретного архитектурного объекта можно утверждать доподлинно? На этапе замысла, эскиза, клаузуры, проекта, строительства? Даже окончательно, казалось бы, построенный и сданный объект содержит в себе множество недоработок, недоделок, требует сопровождения, ремонтов, переделок и доводки, что уводит его от самотождественности. Построенный некогда, но утраченный объект остаётся, тем не менее, активным субъектом истории архитектуры. Даже совсем немного информации о нём позволяет нам обладать целостным образом, устойчиво существующим и оказывающим влияние на архитекторов - проектировщиков. Можно утверждать, что сохранившаяся до определенного порога, не потерявшая целостность информация об объекте и определяет его существование. Здесь мы оказываемся на стыке архитектуры и информатики, кибернетики в области защиты информации (безопасности информационных технологий). Наличие многомерного пространства свойств и признаков объекта, его атрибутов, определяющих этот объект в его целостности – вот кибернетическая метафора, виртуальная реальность, данная в ощущение архитектурной теории для её влияния на архитектурно-строительную практику, как её блок управления.

Третья категория - технические науки: типология, математика, информатика, градостроительство, инженерное оборудование, материаловедение. Как и предыдущая группа, эта категория наук решает вопросы сугубо практические, исходя из названия, данного нами этой группе, понятно, что они занимаются технической стороной вопроса. Эти науки являются как бы сопутствующими для архитектуры, не являясь основополагающими, они тем не менее важны, а в некоторых случаях могут являть собой основу для рождения нового стилистического направления в зодчестве. Так, аналитическая геометрия Р.Декарта в 1637 г. стала основой для возникновения французского классицизма, смысловым центром которого было число, математическая картина мира.

С кибернетической точки зрения архитектурная теория может рассматриваться как блок управления для архитектурно-строительной практики, устойчивое развитие которой невозможно без обратной связи от практики к теории через осмысление накопленного опыта, в том числе и негативного.

 При этом, чем шире используемая информация (при условии успешной её обработки), тем качественнее выработанное управляющее воздействие. Чем глобальнее информационный поиск, тем креативнее результирующий управляющий импульс.

 Параметрические модели используют пространства свойств и признаков архитектурного объекта, каждая координата которого может быть выражена в единицах различных размерностей. Древнейшими такими параметрами были геометрические пропорции. В настоящее время принято такие пространства описывать в терминах баз данных с использованием различных атрибутов. Ясно, что можно на практике считать каждый атрибут взятым из дискретного набора значений. Хотя теоретически можно допускать непрерывно меняющиеся величины. Такая дискретизация является одним из этапов моделирования. Например, постулирование пропорционирования в системе «золотого сечения» носит теоретический характер, поскольку на практике ограничиваются лишь несколькими десятичными знаками числа, выражающего эту пропорцию, которое, как известно, является числом иррациональным и при вычислениях может использоваться лишь в виде некоторого приближения. Таким образом, имеется так называемый гомоморфизм, т.е. огрубление абстрактной теоретической модели до уровня практических требований. Чрезмерное же огрубление (например, округление с оставлением слишком малого количества значащих цифр при пропорционировании), может привести к тривиальному гомоморфизму, «забывающему» почти всё об объектах исходной модели с неприемлемой потерей целостности информации о них. Здесь важно найти «золотую середину» вместо абстрактного «золотого сечения».

Теория катастроф рассматривает параметрические модели с нелинейными соотношениями между параметрами объектов этих моделей. При этом естественные проекции таких многомерных пространств признаков на пространства меньшей размерности (гомоморфизмы) могут приводить к такому огрублению моделей, которые теряют при этом адекватность. Так, бифуркации, ветвления кажутся катастрофичными в «бедных» моделях, однако при «поднятии» рассматриваемых процессов в пространства с большей размерностью выясняется, что бифуркация вызывается особенностями нелинейных соотношений между параметрами объектов, многозначностью функциональной связи, описываемой гиперповерхностью в этом многомерном пространстве. Известный пример – условное и несколько схоластическое описание творческой личности в координатах ТУД (Техника, Увлечённость, Достижения) объясняет тот факт, что, казалось бы, одинаковые по параметрам Техника и Увлечённость личности могут иметь разные Достижения. А именно, поверхность в трёхмерном пространстве параметров ТУД, описывающая их взаимозависимость, нелинейна и имеет в проекции на пространство ТУ (двумерную плоскость) особенность типа складки ввиду её неоднозначности. Поэтому Достижения могут быть различными ввиду разных путей эволюционирования (развития) творческой личности вдоль различных кривых (мыслимых выходящими из начала координат ТУД). Этой эволюции можно придать дискретный характер, считая время не непрерывным, а отнесённым к значимым событиям или к различным периодам развития личности.

Мы максимально наглядно показали объективную взаимосвязь архитектуры с целым сонмом наук, как гуманитарных и естественнонаучных, так и технических. Но, возвращаясь к архитектурной практике, отметим, что архитектор, приступая к проектированию, не задается целью связать воедино архитектуру с физикой или философией, социологией или биологией, эти взаимосвязи автоматически возникают в процессе работы над проектом. По мнению крупного итальянского архитектора и теоретика П.Портогези, существуют две главные тенденции, определяющие развитие творчества – это «центростремительная», сопряженная с осознанием специфики отдельных видов искусства и науки, и «центробежная», нарушающая границы отдельных видов, побуждающая к синтетической художественной деятельности. [3] Реализация в профессиональных действиях архитектора зависит не только от экономических структур и материально-технических средств, от места, занимаемого профессией в обществе, от культуры общества и его воли преобразовать среду обитания, но и от внутренних возможностей самого архитектора, его знаний и умений, культурно-художественного потенциала. Именно поэтому, чем шире круг знаний архитектора не только в области профессии, но и вне ее, тем выразительнее и богаче идейно-художественный язык его произведений.

Архитектура начала XXI века переживает сложный период, ища точку опоры в современном обществе, которое, в свою очередь, испытывает колоссальные потрясения и изменения. Усложнение общественных отношений, их многомерность и многоликость, вариативность и темпоральность предъявляют свои специфические требования к человеку и природе, науке и культуре. Архитектура, являясь конгломератом научных дисциплин, не может не реагировать на все изменения, происходящие внутри каждой из них. Социология и философия, физика и математика, художественное искусство и эстетика меняют свой привычный облик, обогащаются новым знанием и выходят на качественно новый уровень своего существования. Почему же архитектура, междисциплинарная наука, не реагирует на эти грандиозные свершения своих «коллег»?

Как было отмечено выше, в капиталистическом обществе ХХ века происходит процесс расширения сфер влияния научно-технического и индустриального комплексов. Неверно было бы утверждать, что архитектура Запада явилась лишь своего рода заложницей этого процесса. Нынешним состоянием отчужденности от институтов художественной культуры и науки архитектурная профессия во многом обязана также своему собственному участию в авангардных преобразованиях искусства. Как эти, так и другие явления, образуя взаимоответные реакции, были подготовлены не всегда прямой, но, несомненно, продолжительной, уходящей в XIX век и далее последовательностью культурных предпосылок, обусловленных особенностями общего творческого развития, духовными и интеллектуальными исканиями внутри самого мира искусства.

Отметим необходимость структурирования информации об архитектурных объектах. Это существенно не только при использовании графической базы данных или для удобства навигации по Интернет-сайту, но и при определении важности, приоритетности тех или иных аспектов объекта, для отсева малозначимых его признаков при моделировании и анализе. Выделение независимых, базисных, порождающих свойств делает обозримой операцию генерирования всех атрибутов объектов изучаемого класса, привносит упорядоченность в архитектурную теорию нового тысячелетия. Безопасность информационного пространства, сохранение целостности архитектурной информации на основе теории структур (математической теории решёток) – одна из актуальных задач.

Развитие архитектурной мысли в сторону понятий «умный дом», «интеллектуальный Интернет-город» ставит совершенно неожиданные задачи перед архитекторами-практиками в эпоху, когда целые дома и посёлки могут иметь глаза, уши, другие аналоги органов и могут менять свой облик по собственному желанию.

Поэтому с большим основанием можно утверждать, что в результате архитектура оказалась в плену у насчитывающей не одно десятилетие полемики о смысле художественного творчества. Так, бесконечные поиски места профессии в мире науки, техники либо политики, что по ироничному замечанию О. Буасьера, напоминает «примерку форменных фуражек» чужих специальностей [2], по существу, выражают, давая повод скорее для аналогий, чем для иронии, общую для многих научных дисциплин тенденцию, сопряженную со стремлением выйти за традиционные границы профессии, обозначают стремление архитектуры выйти в сферу технического конструирования, математической логики, индустриального производства, наконец, политических акций.

References

1. Гольдзамт Э. Уильям Моррис и социальные истоки современной архитектуры. – М., 1973

2. Boissiere O. Reveil a l’art // L’architecture d/aujourd’hui, 1985. №239

3. Portoghesi P. Architect’s Statement // Architecture and Urbanism, 1985, №8

4. Ragon M. Post-Modernism en question // Cimaise, 1984, №168

Citation link

Холодова Л.П., Титов С.С., Янкова Я.К. ГЛОБАЛЬНАЯ КРЕАТИВНОСТЬ: СИНТЕЗ АРХИТЕКТУРЫ С ДРУГИМИ НАУЧНЫМИ ДИСЦИПЛИНАМИ [Электронный ресурс] / Л.П. Холодова, С.С.Титов, Я.К. Янкова //Архитектон: известия вузов. – 2004. – №1(6). – URL: http://archvuz.ru/en/2004_1/1 

Лицензия Creative Commons
Это произведение доступно по лицензии Creative Commons "Attrubution-ShareALike" ("Атрибуция - на тех же условиях"). 4.0 Всемирная