Architecton: Proceedings of Higher Education №2 (30) June, 2010

History of architecture

VARIETY OF FORMS OF ARCHITECTURAL GRAPHICS AND WAYS OF ITS SCHEMATIC DEPICTION

УДК: 72.01
Шифр научной специальности: 85.110

Abstract

История архитектурных и технических рисунков не получила достаточного полного освещения в литературе, чтобы представить общую картину развития изобразительной практики  как способа взаимодействия человека с окружающей средой. С древнейших времен сохранились следы рисунков и начертаний на плоскости, отображающие развитие изображения как художественной деятельности. В настоящее время воссоздание среды обитания и организация процессов жизни человека все в большей степени производится с использованием проектной деятельности самого разного толка.

Проектирование, как предопределение будущего в истории культуры, связано с использованием изображений. В древности такими были – знаки направления движения светил, как предвестники изменений в природе и времени года, показ ориентации, обозначения направления сезонных перемещений и регулярных путей передвижения и, наконец, знаки разметки планов сооружений и представления их габаритов в натуральную величину. Много позже появились объемные и схематические изображения на плоскости как способы отображения идей материального воплощения сооружений по представлению их отдельных частей и в целом [1,2,3].

Только к XVII в. сформировались взаимоувязанные изображения, одни из которых принято называть перспективами, другие – чертежами. Последние представляют типы и виды схематических изображений, своего рода фракталы, частные случаи перспективных построений, со всем набором их вариантов, приемов и правил «сочинения». Процесс их выявления и сложения проходил в рамках преобразования художественного творчества и постепенного становления в архитектурную графику.

С увеличением значения объективности знаний отпочковались схематические изображения, обусловленные научными представлениями, как, например, картография, появившаяся в начале XVII в.; черчение, выявившееся в ХIХ в. Начало этим явлениям положила архитектурная графика, становление которой обозначилось во второй половине ХV в., и к концу XVI в. она определила свою структуру и основные составляющие, открывшие практику проектирования сооружений посредством изображения на плоскости. Архитектурная графика, как инструмент творчества, открыла возможность представлять будущее в изображениях с большей долей вероятности их осуществления на практике, чем прежде. К XVIII в. она значительно усовершенствовалась и получила распространение в европейской культуре.

Знакомство с трактатом А. Палладио «Четыре книги по архитектуре» (1570 г.) на Руси произошло в XVII в., и трактат был высоко оценен поначалу как практический справочник. В его иллюстрациях четко отобразились приведенные в единую систему принципы схематических изображений, показывающих план, разрез, фасад в определенном порядке (рис.1). С началом XVIII века архитектурная графика получила свое практическое применение и в русской культуре. Характер культуры России таков, что в ее рамках уживались самые разные уклады жизни, подчинявшиеся тенденциям общественного развития. Наиболее активно проходило обновление производства в первую очередь за счет новых знаний и изобретений. Опиравшаяся на глубокие традиции и объективные закономерности, архитектурная графика, постепенно распространяясь, входила и в многоликую культуру России.

Рис.1. А. Палладио. Четыре книги об архитектуре. 1570. кн.4. План и боковой фасад храма в Истрии

С началом строительства Санкт-Петербурга необходимые знания употребления изображений в строительной практике принимали упрощенную и фрагментарную форму. Так, например, в 1708 г. вышла книга – Буркфардта фон Пюркенштейна «Приемы циркуля и линейки». Это издание – своего рода учебник по начертанию с применением геометрических закономерностей – к 1725 г. был переиздан в четвертый раз. Архитектура и строительство в России стали колыбелью усвоения и распространения главных положений архитектурной графики, начиная с усвоения упрощенных приемов начертания и их вхождения в многовековые традиции русского зодчества.

На протяжении XVIII века в России сосуществовали три потока в развитии культуры применения изображений в архитектуре и технике, тесно связанные между собой. Один из них определился с детальным усвоением европейской архитектурной графики и применением её в строительстве обеих российских столиц. Другой был тесно связан с традициями древнерусской культуры, что особенно ярко проявилось в наследии регионов страны. Усвоение способов показа строго выверенной формы и сложение норм вычерчивания вместе с формированием композиционных приемов с опорой на проекционные изображения определялись практической необходимостью.

Рис. 2. Я. Уксусников «Мост Прямского  взвоза в Тобольске. 1751

К середине XVIII века в российской архитектурной графике все еще сохранялись традиционные приемы, восходящие к иконописи. Например, ярким образцом служит чертеж геодезиста Я. Уксусникова «Мост Прямского взовоза в Тобольске, 1751г.» [3]. (рис.2). Изображенные в нем постройки, сопровождающие план, сочетают в себе объемные и фронтальные рисунки. Сохранился «План Далматова Успенского монастыря, 1796 г.» [4]. Почти квадратный, он по одной стороне достигает двух метров и включает изображения рельефа, планировочные характеристики застройки, объемно показанные сооружения наряду с фасадами, декоративными и символическими изображениями (рис.3).

Рис. 3. План Далматова Успенского монастыря. 1796

Более поздний пример – «План Енисейского, Христорождественского Девичьего монастыря. Около 1820 г.» [5] представляет план застройки, возглавляемый разверткой монастырского комплекса, с точки, выбранной для объемного показа построек (рис.4).

В целом графика листа ещё тяготеет к традициям иконописи. В исполнении таких изображений приемы архитектурной графики и традиции начертания и декорирования сочетаются, достигая художественной выразительности в показе общей планировки и особенностей сооружений. Подобные чертежи отличались строгим построением планов, которые обычно выполнялись на основе геодезических приемов измерения и дополнялись проекционными изображениями, тесно связанными с символическими и декоративными деталями. Они развертывают особенности своеобразия региональной культуры изображений, представляя информацию о самых разных сторонах исторического развития российской глубинки.

 

Рис. 4. План Енисейского Христорождественского  Девичьего монастыря. Ок. 1820  

Это наследие свидетельствует о значении сохранения культурных традиций и возникшей острой необходимости в обновлении приемов и правил изображения на плоскости, определенных появлением математического обоснования объективных закономерностей, применяемых ранее, но в узких рамках традиций строительства. Распространение и совершенствование архитектурной графики постепенно меняло практику зодчих на творчество архитекторов, опирающихся на новый творческий инструмент, в основу которого были положены объективные закономерности, получившие научное обоснование, и сохранявшиеся традиции прошлого. Это стало важным явлением жизни XVIII века в целом и для России, принявшей направление развития европейской культуры.

Сложность и многогранность российской действительности XVIII века обусловили развитие архитектурной графики таким образом, что кроме этих двух главных потоков сосуществовали ещё более локальные и параллельные явления, определенные средой бытования. Один из таких потоков проходил как рисовальное и чертежное дело на уральских заводах. Сохранились коллекции рисунков и чертежей «строений» и «махин» XVIII в., выполненные по определенным правилам. В конце 1940-х годов А.И. Александров изучал эти материалы и выявил особенности применения принципов ортогонального проецирования по так называемому староуральскому способу, который официально применялся на Урале с 1709 и до конца 1860-х годов [4].

Этот способ отличался от европейских норм изображения, но его основой были математические закономерности ортогональности и проекционной зависимости, однако, их интерпретация была тесно связана с местной культурой и сохранением общерусских исторических корней культуры, принесенных сюда выходцами с севера и юга России.

История распространения объективных способов изображения на плоскости показывает, что они применялись задолго до их научного объяснения, начиная с искусства Древнего мира, и развивались в контексте разных культур. Традиционно сохраняясь, они получали своеобразное толкование в зависимости от среды бытования. Так, в искусстве и зодчестве Италии XV–XVI вв. проявилось решающее значение местных традиций, например, в применении «вечентинского фута», показанное Ч. Камероном и более поздними исследователями. Ярким своеобразием отличались чертежи немецких мастеров А. Дюрера (1471–1528 гг.) и Г. Блюма (род. ок.1520/30), для которых характерна неукоснительная последовательность и четкость в использовании объективных закономерностей геометрии и принятых условностей в схематических изображениях, восходящих к готике. По сравнению с итальянскими образцами ранней архитектурной графики, показанной в трактатах Ч. Чезарино (1476/78–1543 гг.) и С. Серлио (1475–1553/55 гг.), они воспринимались как излишне сухие и педантичные. Тем не менее, наследие А. Дюрера и Г. Блюма сыграло важную роль в становлении архитектурной графики, что ярко отобразилось в произведениях итальянских мастеров второй половины XVI в.

Русская архитектурная графика обращалась к итальянскому наследию, но его усвоение проходило уже в XVIII в. Оно было связано прежде всего с культурой российских столиц. Однако в это время бурный рост промышленности на Урале повлек за собой широкое строительство и применение техники, приводимой в движение водой. Изучение А.И. Александровым методов изображения в уральской заводской графике показало, что она быстро развивалась, ослабляя связи с традициями и под давлением практических задач, и под влиянием приглашенных мастеров, в основном немцев, специалистов по «горному делу» (разведка, добыча и переработка руд).Своеобразие графического наследия уральских заводов глубоко укоренилось в практике строительства как заводского, так и жилого, для производства которых были необходимы проектные работы, основанные на специальных рисунках и схематических изображениях (рис.5).

Рис. 5. Характерные изображения промышленной архитектуры и «заводских устройств» Урала и Сибири ХVIII в.

По своим научным особенностям, назначению, приемам и связью с художественными местными традициями уральская архитектурная графика играла роль подобную изображениям XV–XVI веков таких мастеров как А. Филарете (ок.1400–ок.1465 гг.), Дж. Мартини (1439–1501 гг.) и Леонардо да Винчи (1452–1519 гг.) (рис. 6).

Рис. 6а. Рисунки Антонио Аверлино Филарете к "Трактату об архитектуре"

Рис. 6б. Дж. Мартини. Рисунок приспособлений  предназначенных для строительства

Рис. 6в. Леонардо да Винчи. Рисунок приспособлений  
предназначенных для строительства 

На фоне общего развития архитектурной графики XVIII в. уральская графика представляется парадоксальным явлением, сложившимся в результате логически правильных принятых положений схематического изображения, но их культурная интерпретация не совпадала с традициями художественного творчества, сложившимся в европейской архитектурной графике.

Работа А.И. Александрова актуальна и сегодня тем, что она, посвященная заводской графике, позволяет с разных сторон представить развитие изобразительной культуры XVI–XVIII веков как общий процесс. В нем парадоксы развития, как отдельные явления многогранных процессов, раскрывают особенности развития культуры через взаимодействие между собой разных сфер художественного творчества и культуры в целом.

Этот процесс взаимовлияния был непрерывным и необходимым в историческом развитии. Он захватывал и, объединяя, нивелировал местные культурные традиции, испытывавшие воздействие роста значения научного знания, объясняющего объективные закономерности природы. Этим расширялось понимание картины мира, она дополнялась до состояния целостности. Местные, региональные традиции в российской глубинке сохраняли такие парадоксы в силу связей традиций практики с древней семантикой местных культур прошлого, что находило отображение в изобразительном творчестве, и особенно последовательно в той части, которая связана с обустройством окружающей среды.

Изучение становления архитектурной графики выявляет роль таких обобщающих художественных явлений культурного развития как единство морфологии искусства, консолидирующей разнообразие художественных форм и сохраняющей неразрывную связь с традициями во всем их многообразии.

Процесс расширения и обновления коммуникационных возможностей стал движущей силой развития изобразительной практики в различных регионах, вовлеченных в общий поток исторического развития, а также  явился основой становления архитектурной графики в целом.

Для XVII–XVIII веков определяющую роль сыграло распространение печатных книг и произведений архитектурной графики, которые вместе с глубокими внутренними изменениями устанавливали новые коммуникационные процессы, открывающие возможности изменений во всех сферах жизни, что вело к консолидации самых разнородных и парадоксальных явлений художественной культуры. Именно архитектурная графика, распространяясь, вносила общие ценности, примиряя социо-культурные антагонизмы и объединяя национальные и стилевые разнонаправленные тенденции художественного развития, оказывая этим влияние на коренные процессы истории культуры.

 

Источники иллюстраций

Рис.1. А. Палладио. Четыре книги об архитектуре. 1570. кн.4. План и боковой фасад храма в Истрии. илл. по кн. Палладио. Четыре книги об архитектуре. Издат. Всесоюз. Акад архит., М. 1936.,-кн. 4 с. 109, 111.

Рис. 2. Я. Уксусников «Мост Прямского взвоза в Тобольске. 1751г. илл. по РГДА. Ф. 24.-Кн.2703. – Л.25.

Рис. 3. План Далматова Успенского монастыря 1796 г. илл. по ЦГИА. Ф. 835.– Оп. 1. – Ед.х.– Л.236.

Рис. 4. План Енисейского Христорождественского Девичьего монастыря. Ок. 1820 илл. по ЦГИА. Ф. 835. – Оп. 1. – Ед.х. 147.

Рис. 5. Характерные изображения промышленной архитектуры и «заводских устройств» Урала и Сибири ХVIII в.
5.1. Рисунок из рукописи В.де Геннина «Описание Уральских и Сибирских заводов», 1735 по кн. Старый Невьянский завод. – Екатеринбург: Изд-во Урал. ун-та, 2001, с.38
5.2. по кн.: Виргинский А.С. Черепановы .– Свердловск: Сред.-Урал. кн. изд-во, 1987, с

Рис. 6 .Рисунки мастеров ХУ в., предназначенные для строительства и механизмов.
6.1. Филарете – по кн. Мастера искусства об искусстве. В 6 т. Т.2 , илл.16 – М.: Искусство,1966.
6.2. Дж. Мартини – по кн. Architectural theory from Renaissance to the present. – Koln, London, its: Taschen, 2003, p. 42.
6.3.Леонардо да Винчи. – Режим доступа: http://www.ambrosiana.it/ita/index.htm

 

References

1. Бугаева Н.И. Ведута как изображение архитектурной графики XV-XVI веков [Электронный ресурс]./ Н.И.Бугаева. //Архитектон: известия вузов.. – 2006. – №16. – Режим доступа: http://archvuz.ru/en/numbers/2006_4/ia4 

2. Бугаева Н.И. Наследие античности в сложении архитектурной графики XV-XVI вв. [Электронный ресурс] / Н.И.Бугаева. //Архитектон: известия вузов. – 2006. – №15. – Режим доступа: http://archvuz.ru/en/numbers/2006_3/ia2 

3. Бугаева Н.И. Истоки архитектурной графики. Жанровая природа пластических и графических изображений архитектуры Древнего мира и Средневековья. [Электронный ресурс]. / Н.И.Бугаева. //Архитектон: известия вузов. – 2006.– №14. – Режим доступа: http://archvuz.ru/en/numbers/2006_2/ia1

4. Александров А.И Пути развития инженерной графики Урала и Сибири. 1951: в 2 т.: дис. … канд. технических наук / А.И. Александров. – Свердловск: УПИ, 1951. – 166 с. – Библиогр.: 156-159

5. РГИА. ф.835, оп.2, ед.х.236

6. РГИА. ф.835, оп.2, ед.х.236

7. РГИА, ф.835,оп.1,ед.х.147

Citation link

Bugaeva N.I. VARIETY OF FORMS OF ARCHITECTURAL GRAPHICS AND WAYS OF ITS SCHEMATIC DEPICTION [Online] //Architecton: Proceedings of Higher Education. – 2010. – №2(30). – URL: http://archvuz.ru/en/2010_2/11 

Лицензия Creative Commons
Это произведение доступно по лицензии Creative Commons "Attrubution-ShareALike" ("Атрибуция - на тех же условиях"). 4.0 Всемирная