Arts and crafts

TOBY JUGS IN THE COLLECTION OF EKATERINBURG MUSEUM OF FINE ARTS: MODELS, SOURCES AND THEIR PROTOTYPES

УДК: 738
DOI: 10.47055/1990-4126-2022-3(79)-19

Abstract

Статья подготовлена на основе доклада А.Н. Афанасьевой, озвученного на Всероссийской с международным участием научной конференции «Весенние искусствоведческие чтения», 23 мая 2022, Уральский федеральный университет.

The article is based on the report of A.N. Afanasyeva, announced at the All-Russian scientific Conference with international participation "Spring Art History Readings", May 23, 2022, Ural Federal University

Изучение коллекций региональных музеев, созданных в первые десятилетия советской власти и в это же время обретавших основную часть своего собрания, сопряжено с целым рядом проблем, включающих как нередкое отсутствие точных атрибуционных данных, так и часто утраченные сведения о провенансе произведений. Коллекция Екатеринбургского музея изобразительных искусств (ЕМИИ), созданного в 1936 г., является ярким примером больших лакун в изученности собрания, чья основа была заложена в 1930–1950-е гг. посредством крупных музейных передач и, что важно для настоящей статьи, закупок больших объемов предметов с часто условными каталожными данными и практически полным отсутствием данных о бытовании произведений.

Активизировавшееся лишь в последнее десятилетие изучение собрания декоративно-прикладного искусства ЕМИИ выявило, в частности, существенные лакуны в исследовании достаточно крупной коллекции фарфора. В настоящей статье, продолжающей начатую ранее линию исследования и ввода в научный оборот отдельных произведений западноевропейского и русского фарфора [2; 3], представлен опыт атрибуции и реконструкции контекста создания и бытования группы предметов, объединяемых специалистами понятием «кувшины-тоби». Методологическое соединение в рамках одного исследования инструментов музейной атрибуции произведения и подходов к раскрытию контекстуальных условий его создания и бытования на сегодняшний день является одним из самых актуальных направлений изучения музейных памятников. Продуктивность такого подхода подтверждается многочисленными современными исследованиями как произведений фарфора [1], так и других видов декоративно-прикладного искусства [4; 5].

Среди больших централизованных передач, благодаря которым осуществлялось пополнение музейного собрания в 1930–1940-е гг., в том числе – коллекции фарфора, стоит отметить поступление 1947 г., осуществленное через Ленинградскую государственную закупочную комиссию. В результате этой передачи коллекция фарфора Свердловской картинной галереи пополнилась тридцатью семью экспонатами. Интересно, что основу этого поступления составляли фигурные, так называемые «хара́ктерные», кружки, выполненные в виде голов турок и военных гусар, созданные частными отечественными производствами в XIX в. Такие кружки в виде типизированных персонажей часто использовались в качестве декоративных предметов, служивших украшением интерьеров относительно состоятельных горожан. Среди разнообразия подобных предметов выделяются как по форме, так и по типологии три кувшина, исполненные в виде мужского и женских персонажей. Их атрибуции и восстановлению истории производства подобных предметов посвящена настоящая статья.

Кувшин-тоби «Филпот». Истоки и развитие в английской традиции

Первый из упомянутых предметов (рис. 1) в документах поступления ЕМИИ указан как «Кувшин. Сидящий старик», дата и место создания кувшина не были обозначены. Вероятно, отсутствие марки на дне предмета затруднило атрибуцию при поступлении предмета.

Рис. 1. Кувшин-тоби «Филпот». Англия, Стаффордшир (?). 1820–1830-е гг.
Фаянс; роспись надглазурная полихромная. 25.5х13.0х18.5. Инв. № Ф-135. ©ЕМИИ (публикуется впервые)

Модель представляет собой сидящего на стуле пожилого джентльмена, одетого по моде XVIII в., держащего в руках длинную курительную трубку и наполненный элем кувшин. Тулья шляпы-треуголки съемная, что позволяло использовать эту деталь в качестве стакана для разлива напитка; изогнутые поля шляпы служили носиком. Верхняя часть спинки стула изогнута и играет роль ручки. Надглазурная роспись выполнена в сочетании ярких оттенков бордового, розового, желтого и черного цветов. Особого внимания заслуживает лицо персонажа: в его выражении гротескно подчеркнут ироничный характер всей фигуры.

Рис. 2. Ральф Вуд Младший. Кувшин-тоби. Англия, Стаффордшир,1770–1780-е гг.
Фаянс; роспись подглазурная полихромная. © TheMetropolitanMuseumofArt
Источник: https://www.metmuseum.org/art/collection/search/199334?ft=toby+jug&offset=0&rpp=40&pos=8 

Аналогичные модели кувшинов можно найти в собраниях английских музеев (Британский музей, Музей Виктории и Альберта), а также в нью-йоркском музее Метрополитен. Самые ранние из них датируются 1770–1780-ми гг., а местом их создания обычно указан Стаффордшир – крупнейший керамический центр Британии (рис. 2).

Как отмечает британский коллекционер Фрэнк Фолкнер (Frank Falkner, ?–1930) в биографическом труде о семье керамистов Вуд из Бурслема (1912), первые узнаваемые модели тоби, покрытые цветными соляными глазурями, были выполнены Ральфом Вудом Старшим (Ralph Wood, Sr., 1715–1772) [13, с. 9]. Позднее ассортиментный ряд обретших популярность моделей был значительно расширен его сыном Ральфом Вудом Младшим (Ralph Wood, Jr.,1748–1795): помимо знаменитого кувшина «Тоби Филпот» появляются «Плантатор», «Моряк», «Добрый парень» (Hearty-good-fellow Toby), «Марта Ганн». В это же время для декора кувшинов характерен переход от использования цветных прозрачных глазурей к насыщенным надглазурным эмалям [12, с. 22], которые будут особенно широко применяться в XIX в.

Рис. 3. Кувшин. Германия, Кёльн, ок. 1525–1550.
Керамика, глазури. ©Victoria and Albert Museum
Источник: https://collections.vam.ac.uk/item/O129033/jug-unknown/ 

Отметим, что использование антропоморфных образов в оформлении кувшинов было распространено с древних времен. Наиболее близкими по времени и по типу изображения прототипами являются кувшины Бартманн (Bartmannkrug) с изображением маски «бородача» на горле, производившиеся в немецких Фрехене и Кёльне из керамогранита с XVI в. (рис. 3). Часто в исследовательской литературе встречается и второе название этих кувшинов – «беллармин», относящееся к личности кардинала Роберто Беллармина (Roberto Francesco Romolo Bellarmino, 1542–1621), выступавшего против Реформации в Нидерландах и германских землях. Один из наиболее ярких образцов немецких фигурных кувшинов XVI в. находится в коллекции музея Виктории и Альберта: помимо привычной маски «бородача» в его рельефной поверхности передается фигура человека одетого по моде XVI в. (рис. 3).

Английский химик и исследователь искусства керамики Уильям Бёртон (William Burton, 1863–1941) в работе, посвященной истории и описанию английского фаянса и керамогранита (1904), указывает на популярность немецкой керамики в Англии уже в эпоху Тюдоров, благодаря ее «ярко выраженному тевтонскому духу, полностью соответствующему английскому вкусу» [11, с. 118]. Так, на основанной между 1761 и 1763 гг. английским керамистом Джоном Дуайтом (John Dwight, 1633–1703) первой фабрике по производству керамических изделий в Фулхэме (один из районов Лондона) в качестве прототипов для основной части продукции этого предприятия служили «кельнские изделия» [11, с. 40].

Рис. 4. Кувшин в виде сидящего мужчины.
Голландия, Делфт, 1750-е – ок. 1775. Фаянс. ©Rijksmuseum
Источник: http://hdl.handle.net/10934/RM0001.COLLECT.15908 

Нельзя не отметить также и голландские версии кувшинов в форме джентльменов или моряков, очень близких по характеру моделировки, определенной доле иронии в образе и, что важно, функциональности деталей кувшинов (рис. 4). Напомним, что на протяжении второй половины XVII – начала XVIII в. знаменитый делфтский фаянс был одним из самых ярких и популярных явлений европейской керамики. Поэтому не случайно, что в ассортименте делфтских мастерских довольно быстро появляются все новейшие разработки в области модельного ряда. Так, яркий пример голландской работы 1750–1770-х гг. представлен в собрании Rijksmuseum. Здесь так же, как чуть позднее и в кувшинах тоби, фигура одутловатого мужчины играет роль сосуда, а широкополая шляпа – стакана.

Несмотря на существование немецких и голландских версий кувшинов в виде мужских персонажей, в качестве наиболее часто упоминаемой версии появления первых английских моделей кувшинов-тоби встречается их связь с персонажем стихотворения английского поэта и священника Фрэнсиса Фоукса (Francis Fawkes, 1720–1777) «Коричневый кувшин» и связываемую с ним гравюру. Произведение вошло в поэтический сборник Фоукса, увидевший свет в 1761 г. [10, с. 118]. Оно повествует о герое по прозвищу Тоби Филпот и его пристрастии к традиционным английским спиртным напиткам. Автор отмечает, что когда Тоби Филпота настигла смерть, то тело его превратилось в глину, из которой гончар сделал славный пивной кувшин.

Рис. 5. Роберт Дайтон. «Тоби Филпот». 1786. Лондон. «Карингтон Боулз».
Бумага; меццо-тинто. © The Trustees of the British Museum.
Источник: https://www.britishmuseum.org/collection/object/P_2010-7081-1369 

После того как это произведение Фоукса обрело популярность в народной среде и превратилось в застольную песню, Тоби Филпот был запечатлен художником Робертом Дайтоном (Robert Dighton, 1751 (1752)–1814) – мастером сатирической гравюры для издателя Карингтона Боулза (Carington Bowles, 1724–1793), у которого художник работал с 1780 г. Гравюра «Тоби Филпот» (рис. 5) была опубликована в 1786 г., и, согласно рассматриваемой версии, именно этот образ стал источником вдохновения для английских керамистов, а имя «Тоби» стало нарицательным для обозначения фигурных кувшинов.

Однако отметим, что выпуск гравюры состоялся значительно позже публикации стихотворения Ф. Фоукса и, что более важно, появления первых датированных образцов кувшинов-тоби, выпущенных бурслемской мануфактурой Вудов. Представляется, что графическая карикатура на Тоби Филпота появляется на волне популярности не только поэтического оригинала, но и уже активно производившихся ярких керамических образов в виде кувшинов, выставляемых владельцами в витринах английских таверен [15], благодаря чему этот образ и приобрел такую широкую известность.

Еще одну версию о возможном прототипе кувшинов-тоби выдвигает ранее упоминавшийся Фрэнк Фолкнер в статье, опубликованной к каталогу коллекции стаффордширского фаянса, собранной майором Сирилом Эрлом (CyrilEarle, годы жизни неизвестны) в 1915 г. [12, с. 27–28]. В качестве источника образа он предполагает дядю Тоби – героя юмористического романа Лоуренса Стерна (Laurence Sterne, 1713–1768) «Жизнь и мнения Тристама Шенди, джентльмена», опубликованного в 1759 году [15]. Эта версия находит большее подтверждение в соответствии с выявленными в собраниях музеев кувшинами 1770-х гг.

Возвращаясь к кувшину из собрания ЕМИИ, отметим, что аналогичный по модели и характеру росписи кувшин представлен в коллекции Государственного исторического музея (ГИМ)¹. Сотрудники музея датируют предмет концом XVIII – началом XIX в., однако эта датировка имеет несоответствие ввиду наличия конкретного элемента декоративного оформления кувшинов-тоби (как из собрания ГИМа, так и из коллекции ЕМИИ). Так, важным маркером для определения даты создания рассматриваемых кувшинов-тоби является надпись, нанесенная на кувшин, который держит в руках изображенный персонаж. Надпись гласит: «Successtoourwoodenwalls» («Успеха нашим деревянным стенам»), что является отсылкой к «деревянным стенам» кораблей непобедимого Королевского флота Англии [9, с. 5]. Впервые эта надпись появляется на кувшине в виде фигуры моряка в начале XIX в. Тоби этой модели, датируемый 1800 г. создания, находится в коллекции Национального морского музея в Гринвиче (Лондон)², более поздний его аналог 1810–1820-х гг. хранится Музее Виктории и Альберта³.

Впоследствии, ввиду патриотически-значимого контекста этой фразы, ставшей девизом для англичан того времени, она переносится и на другие типы кувшинов-тоби. Так, на сайтах зарубежных аукционов встречаются модели аналогичные той, что представлены собрании ЕМИИ, а также ГИМа, датируемые 1820–1830 гг.⁴ . Эта датировка представляется наиболее вероятной, учитывая не только контекст обозначенных деталей, но и более поздний характер росписи, нанесенной поверх глазури.

Кувшины-тоби «Объедало»: трансформация английской модели в России

Следующие два рассматриваемые кувшина-тоби записаны в документах поступления музея как «сидящая в кресле старушка с миской на коленях» также без указания даты создания предметов. В отличие от рассмотренного кувшина-тоби английского производства, эти предметы выполнены из фарфора и относятся к отечественным производствам XIX столетия.

Оба кувшина представляют женский типажный образ и во многом совпадают по общим характеристикам представленного персонажа, выраженным в пластике и росписи. Карикатурный образ этой версии тоби представляет собой фигуру немолодой женщины, сидящей на стуле, одетую в длинную юбку с передником и длиннополый кафтан. На голове женщины поверх чепца надета шляпа со съемной тульей, служившей стаканом (у одного из кувшинов тулья утрачена).

Рис. 6. Кувшин-тоби «Объедало». Завод братьев Корниловых, 1840–1861.
Фарфор; роспись надглазурная полихромная, золочение. 24.5х12.5х16.0.
Инв. № Ф-134. ЕМИИ (публикуется впервые)

Датировка и атрибуция одного из кувшинов (рис. 6) основывается на нанесенной на донце подглазурной печатной марке, которая ставилась на продукцию петербургского завода братьев Корниловых с 1840 по 1861 г. [7, с. 167].

Рис. 7. Кувшин-тоби «Объедало». Завод Батенина (?), 1830-е гг.
Фарфор; роспись надглазурная полихромная, золочение. 24.0х13.0х17.5.
Инв. № Ф-128. ©ЕМИИ (публикуется впервые)

На втором кувшине (рис. 7) (Ф-128) марка отсутствует, однако качество моделировки и росписи обусловливают его принадлежность к одному из ведущих российских предприятий. Несмотря на видимую схожесть, эти два кувшина имеют некоторое различие в моделировке деталей: положение правой руки с ложкой, форма шляпы и расположение ленты на ней, количество и отделка оборок на чепце. Подобное расхождение в деталях может свидетельствовать об использовании разных модельных форм.

Если же обратиться к уже атрибутированным аналогам для сравнения с немаркированным музейным образцом, то наибольшее совпадение в перечисленных деталях демонстрирует кувшин-тоби из собрания Государственного Эрмитажа, атрибутированный заводу Ф. С. Батенина в Санкт-Петербурге и датируемый 1830-ми гг.⁵ В этом же ряду стоит выделить и образец кувшина-тоби в виде женской фигуры, созданный на заводе Батенина в 1830-е гг., из собрания Государственного Русского музея, опубликованный в издании, посвященном частным заводам Петербурга [8, с. 91] – здесь прослеживается то же сходство в моделировке деталей.

Помимо уже рассмотренных характерных особенностей этой модели кувшина, необходимо отметить общее сходство в использовании цветовой палитры. Исходя из этого, с большой долей вероятности можно предположить, что представленный кувшин-тоби был также выполнен на петербургском заводе Батенина.

Интересно, что женский образ, воплощенный в отечественных вариантах тоби, берет свое начало также в английских моделях кувшинов-тоби. Прототипом для создания кувшина-тоби в виде женской фигуры в английской керамической традиции принято считать Марту Ганн (MarthaGunn, 1726–1814) – знаменитую купальщицу курортного города Брайтона [12, с. 27], в профессиональные обязанности которой входило оказание помощи отдыхающим англичанам безопасно погружаться в море. Среди своих современников Марта Ганн прославилась благодаря знакомству с молодым принцем Уэльским, будущим королем Георгом IV. Эта известность подтверждается не только портретами Марты Ганн, хранящимися в собрании музея Королевского павильона в Брайтоне⁶, но и наличием образцов сатирической гравюры того времени⁷, запечатлевшей образ немолодой, но физически крепкой женщины, чем и славились брайтонские купальщики того времени.

Первые образцы английских кувшинов-тоби в виде фигуры Марты Ганн появляются в 1790-х гг. Как правило, это изображение сидящей женщины в характерном наряде и в шляпе поверх чепца, на которой помещались три пера, указывающие на геральдический знак принца Уэльского [14, с. 30]. В России кувшины-тоби начинают воспроизводиться с английских образцов уже в первой половине XIX в., когда русское общество испытало значительное влияние английской культуры и наряду с другими видами искусства керамическая продукция Стаффордшира обретает популярность и новое переосмысление на российских фарфоровых производствах.

Однако мастера отечественных фарфоровых предприятий не стремятся к прямому копированию заимствованных образцов. Взяв за основу форму кувшинов-тоби и их основные варианты моделей, они привносят в моделировку и оформление новые черты, которые часто были приближены к образам, популярным в России: например, к современным городским типажам Москвы и Петербурга. Так, нельзя не отметить сходство фигуры «Марты Ганн» с изображением образа городской торговки на страницах популярного в России издания «Волшебный фонарь», выходившего в 1817–1818 гг. [6, с. 27].

Отметим возросший со второй трети XIX в. интерес к типу сосуда «кувшин-тоби» в самых разных керамических центрах. Так, интересные образцы кувшинов создавали керамисты США и Японии, где они по аналогии с британской традицией обязательно персонализировались: американские тоби обретали облик политических деятелей, а японские кувшинчики и кружки в виде человеческих фигур изображали мифологических и литературных персонажей, чаще всего несущих комическое содержание.

Рис. 8. Кружка «Голова турка». Завод Гарднера, 1820–1830-е гг.
Фарфор; роспись подглазурная полихромная. 24.0х13.0х17.5.
Инв. № Ф-201. ©ЕМИИ (публикуется впервые)

Нельзя не отметить, что дальнейшее развитие тип сосуда «кувшин-тоби» находит в постепенном упрощении и редуцировании форм. Так, в отечественной и европейской традиции в XIX в. в моду входят модели в виде голов персонажей. Русские фарфористы в этих кружках в основном реализуют возможности представления различных национальных типажей – популярной с середины XVIII в. темы (рис. 8). В британских и американских вариантах этих хара́ктерных кружек головы вполне конкретных персонажей обретали комические и нередко сатирические черты.

Заключение

Таким образом, атрибуционное изучение кувшинов-тоби из собрания Екатеринбургского музея изобразительных искусств позволило обратиться к интересной и сложной проблеме генезиса отдельного типа модели в керамике и фарфоре Европы. Исследование этого эпизода в очередной раз продемонстрировало плодотворность широкого взгляда на художественные контакты между различными европейскими производствами, особенности воплощения отдельных моделей в различных традициях и содержательные изменения идей, заложенные в них изначально. Это, в свою очередь, позволяет включить произведения, утратившие историю своего бытования, в контекст конкретных традиций. В конечном счете это позволяет специалистам транслировать, а зрителям воспринимать через предметы в музейной экспозиции наряду с художественными особенностями более широкие смыслы.

 Примечания

¹ Кувшин-тоби. Конец XVIII – начало XIX в. Англия. Фаянс; роспись надглазурная. ГИМ. URL: https://catalog.shm.ru/entity/OBJECT/100389?query=%D0%9A%D1%83%D0%B2%D1%88%D0%B8%D0%BD-%D1%82%D0%BE%D0%B1%D0%B8&index=3 (дата обращения: 08.08.2022)

² Tobyjug. URL:https://www.rmg.co.uk/collections/objects/rmgc-object-5821(дата обращения: 08.08.2022)

³ Tobyjug.URL: https://collections.vam.ac.uk/item/O148851/toby-jug-unknown/(дата обращения: 08.08.2022)

⁴ A pearlware 'Success to our Wooden Walls' Toby Jug. URL: https://www.bonhams.com/auctions/11812/lot/75/?category=list(дата обращения: 08.08.2022)

⁵ Кружка Тоби с крышкой. Завод Ф. С. Батенина. 1932–1838. Государственный Эрмитаж. URL: https://www.hermitagemuseum.org/wps/portal/hermitage/digital-collection/08.+applied+arts/916678(дата обращения: 08.08.2022)

⁶ Портреты Марты Ганн из собрания Королевского павильона в Брайтоне. URL: https://artuk.org/discover/artworks/view_as/grid/search/keyword:martha-gunn(дата обращения: 08.08.2022)

⁷ Robert Dighton. Martha Gunn the Old Brighton Bather. 1801. National Portrait Gallery, London. URL: https://www.npg.org.uk/collections/search/use-this-image/?mkey=mw277354(датаобращения: 08.08.2022)

References

1. Korablev, M.N.(ed.) (22013) Anthology of Russian Porcelain of the 18th - Early 20th Century. Porcelain Plastic of Private Factories. Volume 6, Book 7. Moscow. (in Russian)

2. Afanasyeva, A.N., Vinokurov, S.E. (2022) Meissen’s Porcelain Sculpture «Flower-girl» of the 19^th Century in the Context of Migration of Models. Akademicheskii vestnik UralNIIproekt RAASN, No. 1 (52), pp. 65–71. (in Russian)

3. Afanasyeva, A.N., Budrina, L.A. (2021). Iconography of Female Historical Images on 19^th Century French Porcelain: Identification of the Sources for the Paintings on the Items in the Ekaterinburg Museum’s Collection [Online]. Architecton: Proceedings of Higher Education, No.2(74). Available at: http://archvuz.ru/en/en/2021_2/19/ – doi: 10.47055/1990-4126-2021-2(74)-19 (in Russian)

4. Budrina, L.A. (2017). The Attribution of Works of Russian Stonecutting Factories: Object, Design, and Issues of Authorship in the Context of Cross-Cultural Exchange. Izvestia. Ural Federal University Journal. Series 2. Humanities and Arts, [S.l.], v. 19, n. 4(169), pp. 231-240. (in Russian)

5. Vinokurov, S.E. (2021). Enamel Painting of The Stroganov School: Attribution of A Woman's Portrait from the Collection of the Ekaterinburg Fine Arts Museum [Online]. Architecton: Proceedings of Higher Education, No.1(73). Available at: http://archvuz.ru/en/en/2021_1/26/ (in Russian)

6. Magic Lantern or Spectacle, Monthly for 1817. No. 2. (1817). St. Petersburg: Printing House of V. Plavilshchikov. (in Russian)

7. Dul'kina, T. (2003). Brands of Russian Porcelain and Faience. 1750–1960. Moscow: Irina Kasatkina Publishing House. (in Russian)

8. The Russian Museum Presents: Porcelain from Private Factories in St. Petersburg (2008). Almanac. Issue 200. St. Petersburg: Palace Editions. (in Russian)

9. Barnard, J.E. (1997). Building Britain's Wooden Walls. The Barnard Dynasty c. 1697 –1851. England: Antony Nelson.

10. Burrison, J.A. (2017). Global Clay: Themes in World Ceramic Traditions. Indiana: Indiana University Press.

11. Burton, W. (1904). History and Description English Earthenware and Stoneware to the Beginning 19^th century. London: Cassel and Company, Limited.

12. Earle, C. (1915). The Earl Collection of Early Staffordshire Pottery. London: A. Brown and sons.

13. Falkner, F. (1912). The Wood Family of Burslem. A Brief Biography of those of its Members Who Were Sculptors Modellers and Potters. London: Chapman & Hall Limited, 1912.

14. Handley, M. (2018). Flying the Feather. George, Prince of Wales and the Performance of Masculinity on the Late Eighteenth-Century Stage, European Drama and Performance Studies, n° 10, 2018 – 1, Masculinité et théâtre, pp. 29–49.

15. McCall, F. From Folk Tale to Cheap Consumer Good to Object of Wonder – the Life History of a Toby Jug. Available at: http://history.port.ac.uk/?p=1973 (accessed: 08.08.2022)

Citation link

Afanasyeva, A.N., Vinokurov, S.E. TOBY JUGS IN THE COLLECTION OF EKATERINBURG MUSEUM OF FINE ARTS: MODELS, SOURCES AND THEIR PROTOTYPES [Online] //Architecton: Proceedings of Higher Education. – 2022. – №3(79). – URL: http://archvuz.ru/en/2022_3/19/  – doi: 10.47055/1990-4126-2022-3(79)-19

Лицензия Creative Commons
Это произведение доступно по лицензии Creative Commons "Attrubution-ShareALike" ("Атрибуция - на тех же условиях"). 4.0 Всемирная