Имя Георгия Александровича Голубева не так известно как, например, имя его наставника и коллеги академика архитектуры Владимира Алексеевича Щуко, но мы понимаем, что виной тому то сложное время, в котором он жил и работал, время, не позволившее в полной мере раскрыться его незаурядному таланту. Мы говорим не в полной мере, потому что он автор более чем сорока замечательных проектов, большая часть которых осуществлена строительством в Свердловске и в Свердловской области, среди них – клуб завода «Огнеупор» в г. Богдановиче, реконструкция горсовета, трибуна на площади 1905 года, Дом контор, гараж Облисполкома, физиотерапевтический институт, комплекс зданий медицинского института, больничный городок на улице Большакова, жилые дома на переулке Банковский, школы в Екатеринбурге и многое другое. И эти проекты не остались незамеченными – так, доктор искусствоведческих наук Кауфман С.А. от лица Академии Архитектуры СССР называет Голубева «видным советским архитектором».

Георгий Александрович родился 20 апреля 1883 года в Харькове. В 1902 году окончил 6-ю Петербургскую гимназию и одновременно трехгодичный курс рисовальной школы Штиглица. Как говорит он сам: «…меня с детства тянуло к искусству, а подростком я стал грезить о деятельности архитектора» [1, стр.1]. Поэтому в том же году он поступил в Институт гражданских инженеров и закончил его в 1915 году с золотой медалью за архитектурные проекты.

С 1908 года Голубев начинает работать в мастерской Щуко и продолжает сотрудничество с ним до 1926 года. За этот период он принял участие в проектировании жилых домов на Каменноостровском проспекте, №63-67; павильонов на выставках в Риме и Турине; вокзала для Ленинграда (б. Николаевского); вокзала и земской управы для Киева; нового здания школы живописи, ваяния и зодчества в Москве; реконструкции Смольного, ограды и колоннады перед ним; сельскохозяйственной выставки в Москве; Дома промышленности для Харькова.

Как самостоятельный проектировщик он выполняет еще целый ряд проектов, но все они остаются только на бумаге и, чтобы прокормиться, ему приходится заниматься не архитектурой, а скучной административно-хозяйственной работой.

В 1926 году, устав от «бесконечного проектирования без надежды на осуществление проектов»[1,с.3], Голубев принимает приглашение Уралоблздравотдела и переезжает в Свердловск.

Здесь он еще очень долгое время продолжает надеяться, что когда-нибудь вернется и будет строить в Москве и Ленинграде. Но этим надеждам не суждено было сбыться.

На жизнь и творчество Голубева большое влияние оказал Андреа Палладио. В своем докладе о творческой работе Голубев говорит, что со студенческих лет Палладио был для него всем. Палладио – это его первая любовь, а она, как известно, не ржавеет: всю свою жизнь Георгий Александрович изучал творчество этого архитектора, собирал о нем редкие книги, фотографии, гравюры.

В этой статье мы как раз хотели бы остановиться на одном из ранних проектов Голубева (около 1910 г.) – здании почты (Рис.1), где влияние Палладио очевидно.


Продольный разрез	Главный фасад

Рис.1. Проект здания почты 1910 г.

Уже в этом проекте Голубев предстает как мастер: композиция почты целиком исходит из архитектуры Палладио, но, в то же время, в ней можно увидеть много нового.

Вся композиция проникнута самим духом Палладио: «форма возникает свободно, цельно и легко; пропорции приятны и не напряжены», «все дышит человечностью и удовлетворением», нет ничего «подавляющего или возбужденного»[2,стр. 35].

Композиция почты напоминает виллу субурбана – небольшую пригородную виллу для кратковременных посещений, таких как вилла Ротонда, Фоскари, Карнаро (Рис. 2). Но путем нескольких точно рассчитанных приемов Голубев чуть увеличивает масштаб, чтобы он соответствовал общественному зданию. Наибольшее внимание, также как и у Палладио, уделено главному залу, лоджии и парадной лестнице.

Рис.2.

Главным средством выразительности служит шестиколонный портик коринфского ордера на контрастном фоне гладкой стены. Этот прием мы встречаем у Палладио в виллах Фоскари, Эмо, Бадоэро и церкви в Мозере, а в сочетании с купольным покрытием в виллах Ротонда и Триссино.

Разбивка на три этажа – цокольный, основной и аттиковый – тоже типично палладианская: такое же деление на этажи и почти в тех же пропорциях окон мы видим в виллах Фоскари, Ротонда, Эмо, Триссини.

В здании почты для увеличения масштаба Голубев применяет шестиколонный портик большого ордера, охватывающий два этажа, причем, интерколумнии крайних колонн уменьшены по сравнению с остальными. Такой же портик применен Палладио в вилле Триссино, имеющей необычайно парадный и величественный вид.

Фасад украшают статуи по углам фронтона и на парадной лестнице. Кроме того, на фронтоне, где Палладио обычно размещал эмблемы и гербы, Голубев проектирует очень уместные здесь часы. Но это единственные украшения – как и Палладио, Голубев скуп на них.

План здания, за исключением выступающей лоджии, вписан в квадрат, уравновешен и симметричен. В плане видна оригинальность композиции Голубева. Это, прежде всего, двенадцатиколонный зал крестообразной формы, своеобразный атриум, перекрытый сферическим куполом на барабане. Этим контрастным сопоставлением шестиколонного портика и двенадцатиколонного зала коринфского ордера Голубев достиг исключительной выразительности и цельности всего здания. И это уже голубевское.

Если в перечисленных выше виллах Палладио «все открыто для воздуха, света и взоров, все связано с внешними просторами»[2,стр.11], то в композиции почты ее центральное ядро – двенадцатиколонный зал перекрытый куполом – это замкнутое внутреннее пространство, противопоставленное открытости лоджии. Достигается этот эффект, на наш взгляд, нарушением анфиладности комнат и осевой перспективы через все здание (что было характерно для Палладио), главным образом, верхним освещением центрального зала через круглые окна барабана.

Такой прием, вероятно, был продиктован не чисто формальными поисками новой формы, а скорее требованиями российского климата и функцией почты, которые подсказали Голубеву такое композиционное решение. И именно эта органичность мышления и, как следствие, композиционного решения больше всего роднит его с Палладио.

Думается, это качество Голубева, так ярко проявившееся в этом проекте, и позволило ему не впасть в пустое, формальное подражание, которое было так распространено среди многих архитекторов того времени.

Итак, характерные композиционные приемы:

симметричное построение планов и фасадов;
уравновешенность всей композиции;
увеличение масштаба за счет применения большого ордера, охватывающего два этажа;
контрастное сопоставление выдвинутой лоджии с шестиколонным коринфским портиком и гладкой стены основного объема;
сопоставление открытого шестиколонного портика и двенадцатиколонного внутреннего зала, перекрытого куполом на барабане;
некоторое нарушение анфиладности и осевой перспективы, придающее центральному залу замкнутый характер.

Перечисленные приемы указывают не только на влияние, но и на самостоятельные творческие принципы. Проведенный анализ указывает, что правильнее надо было бы говорить о преемственности, чем о влиянии Палладио на архитектора Голубева.

Библиография

1. Автобиография Голубева из архива Музея УралГАХА. Ф. №3. Оп. №1. Ед. хр. №1

2. Голубев Г.А. «Творчество Палладио и античное наследство в его произведениях»: Доклад из архива музея УралГАХА, Ф. №3. Оп. №1. Ед. хр. №19/1

3. Палладио Андреа. Четыре книги об архитектуре / пер. Жолтовского.- М.: ВАА, 1936.– Перевод изд. Palladio, Andrea. I Quattro libri dell'Architettura di Andrea Palladio. Venetia, 1570.

Ссылка для цитирования статьи

Смирнов А.С. КОМПОЗИЦИИ АНДРЕА ПАЛЛАДИО В ТВОРЧЕСТВЕ АРХИТЕКТОРА ГОЛУБЕВА Г.А. (1887-1949) [Электронный ресурс] /А.С. Смирнов //Архитектон: известия вузов. – 2005. – №3(11). – URL: http://archvuz.ru/2005_3/6

Лицензия Creative Commons
Это произведение доступно по лицензии Creative Commons "Attrubution-ShareALike" ("Атрибуция - на тех же условиях"). 4.0 Всемирная

Дата поступления: 29.09.2005