Architecton: Proceedings of Higher Education №2 (66) June, 2019

History of architecture

ANALYSIS OF RIBBON BUILDING DEVELOPMENT AND A MORPHOTYPE CLASSIFICATION PROPOSAL FOR THE PETROGRAD SIDE

УДК: 72.03
Шифр научной специальности: 85.113

Abstract

Уникальность Петроградского острова во многом обусловлена спецификой его развития, отразившей этапы организации территорий небольшого европейского города. За столетия формирования от усадеб и полковых слобод до монолитных комплексов петербургских кварталов, гармонию сочетаний которых разрывают современные постройки, градостроительная ткань вобрала в себя и сохранила особенности жизненного уклада различных эпох. Сочетание уникальных по своей морфологии, подчиненных особым законам взаиморасположения кварталов, каждый из которых представляет еще один уровень «города в городе», образовало сложную систему общественных городских пространств.

Адаптация исторической застройки под потребности общества XXI в. представляет одну из самых сложных задач архитектурно-градостроительного проектирования. Качественное усовершенствование среды может быть достигнуто при комплексном благоустройстве групп кварталов, основанном на бережной реконструкции имеющихся архитектурных форм. В связи с этим представляется актуальным создание инструментов организации и упорядочения городской среды, облегчающих анализ ее основных показателей.

Градостроительная теория располагает рядом подходов к структурированию городского пространства, главная цель которых – выделение удобных для изучения типологических единиц планировочной структуры. Одним из таких подходов является конкретизация пространственной организации территории путем выделения морфотипов. Среди работ, посвященных этому вопросу, были определены ключевые: исследования А. Г. Большакова [1, 2], С.С. Беломестных [3, 4, 5], М.В. Пасхиной [6]. Существенное влияние на формирование методики исследования оказали работы А.В. Крашенинникова [12, 13], О.Д. Лазаревой [14], А.А. Ануфриева [15], Т.В. Вавилонской [16], Т.Ю. Петуниной [17], А.А. Панкратовой и А.К. Соловьева [18].

Для понимания эволюционных процессов формирования планировочной структуры острова были изучены многочисленные труды историков, посвященные развитию Санкт-Петербурга [7, 9, 10, 11].

Документально засвидетельствовано, что уже в начале XIV в. начинается активное освоение территорий нынешнего Санкт-Петербурга под торговый порт. На шведских картах XV в. на территории Петроградского острова (в Писцовых книгах XIV–XV столетий именовался Фоминым, еще ранее встречается наименование Березовый), были обозначены усадьба «Birckenholm» (Биркенхольм – Березовый остров), «Koivu» (Березовая), и мыза (поместье) «Ladugarden» (латыш. Ladu – склад, латыш. garden – огород). На более поздних картах – у Кронверка – «у Яносари на берегу Фомина острова» – «деревня Мишкина, а в ней часовня», ставшая потом «Koivusaari-gard» (koivu – береза, saari – остров, gard – забор) [7].

С 1703 г. начинается процесс реконструкции сельской системы расселения территории Приневья в обширную Санкт-Петербургскую агломерацию. Существовавшие до основания города поселения острова послужили основой для формирования кварталов и слобод [8].

В первый период освоения территорий под городскую застройку (1703–1736) на значительной части Санкт-Петербургского острова была создана городская планировочная структура, включавшая общегородской центр, слободы, заселенные людьми определенной профессии или одинакового социального положения, и пригородный пояс слобод гарнизонных полков: Копорского, Ямбургского, Белозерского, Петербургского и др. Второй период развития острова (1737–1761) характеризуется преобразованием его территорий в городское предместье. Перенос общегородского центра сначала на Васильевский остров, затем на Адмиралтейскую сторону, а также изоляция острова от других районов широкими водными пространствами приводят к тому, что Петроградская сторона на долгое время теряет перспективы к активному освоению наряду со всем Санкт-Петербургом, и тем самым закладывается линия обособленного развития «города в городе». Только на рубеже XIX и XX вв., после возведения Троицкого моста, остров вновь становится частью городского центра. Активное развитие его территорий в последующие годы характеризуется включением в городские границы северной части острова, а с этим – привнесение новых функций на территории жилой застройки. Улучшение транспортной доступности с центром приводит к качественному повышению уровня жизни на острове, и как следствие – к уплотнению застройки, деревянные кварталы перестраиваются в камне. Каменноостровский и Большой проспекты, как зоны наибольшей репрезентативности, застраиваются доходными домами. Повышение ценности земель (только с 1886 по 1913 г. цена за квадратную сажень возросла с 10 до 125 руб.) приводит к постепенному вытеснению рекреационных пространств из планировочной структуры (рис. 1). За годы Великой Отечественной войны от бомбежек и обстрелов пострадали порядка 50 проспектов и улиц Петроградского острова. В ходе восстановительных работ 1950–1952 гг. на местах разрушенных домов возвели новые, произвели работы по реконструкции улиц, проездов. В наши дни наибольшее распространение получили проекты по сносу ветхого фонда и застройке участков современными зданиями.

Рис. 1. Эволюция вытеснения рекреационных пространств

Если рассматривать эволюцию развития планировочной сетки острова с точки зрения видоизменений морфотипов, то можно выделить несколько этапов. Типологической единицей первой квартальной нарезки острова были городские усадьбы и полковые слободы. Участки простых усадеб составляли в среднем 12–15 саженей в ширину и 30 в глубину, богатых – в несколько раз больше. Существенно различалась организация пространства усадеб разного типа: если для городской усадьбы было характерно зонирование на жилую и хозяйственную зоны, главный корпус представлял собой 1–2-этажное строение с организацией входа с улицы через парадные ворота, то для богатых было типично расположение главного, чаще П-образного, корпуса в глубине участка с обязательным наличием сада за хозяйственным двором.

Территории полковых слобод застраивались по регулярным планам – главный проспект пересекали улицы, населенные ротами (рис. 2). Застройка была представлена избами для нижних чинов, офицерскими домами, главным штабом, церковью, лазаретом, складами, конюшнями и другими хозяйственными постройками, всего насчитывалось порядка 170-250 строений. При участках имелись огороды и поля под выпас. В начале XIX в. слободы были упразднены, часть земель осталась за полками, остальная была распродана и отдана под застройку или сдана в аренду.

Рис. 2. Видоизменения городских морфотипов: слободы гарнизонных полков

В конце XIX в. большое распространение получили особняки с садами в пейзажном стиле.

Постепенно плотность застройки повышалась, стали появляться первые многоквартирные дома, а участок квартала начал образовывать замкнутый контур – центром домовладения был двор, окруженный брандмауэрной застройкой. Участки усадеб трансформировались за счет застройки садов, постепенно образовали единую объемно-пространственную структуру, которая сохраняла связь с улицами только через проемы арок.

В начале XX в. возросшие цены на землю наряду с острой потребностью расселить на сравнительно небольших участках все большее количество людей привели к активной застройке островных земель доходными домами. Устройство типичного доходного дома предполагало тесное соседство с другими, поскольку межевание на участки уже представляло собой довольно мелкоячеистую сетку. Появление таких зданий-кварталов, по сути, привело к соединению городской ткани в монолитные комплексы, а с повсеместным повышением этажности (до 4–5) и уплотнением застройки проявились характерные признаки морфотипов того периода – дворы-колодцы и дворы-лабиринты, соединенные тоннелями арок.

Последующие периоды развития острова практически не привнесли изменений в его планировочную структуру. Локально появляются дома характерного для своего времени архитектурного стиля. Небольшой процент застройки представлен «сталинскими» домами (довоенные на Кронверкском и Каменноостровском проспектах, послевоенные на Петровской набережной, Левашовском и Малом проспектах) и «хрущевками» (на улицах Красного Курсанта и Колпинской). Современные жилые комплексы строятся на месте ветхого жилья и зачастую сильно диссонируют с исторической застройкой.

Можно выделить ряд особенностей формирования планировочного каркаса острова: наложение двух разномасштабных планировочных сеток, сформированных в различные периоды – на структуру полковых слобод легла развилка двух направлений проспектов: Каменноостровского и Большого; поэтапное увеличение плотности территорий, отданных под жилые и общественные здания; формирование транзитного направления через остров, позволяющего связать центральную часть города с северными районами; отсутствие планировочных предложений по формированию общественных пространств большинства набережных. Градостроительная ткань острова структурирована, границы межевания отражены «брандмауэрным» соседством, кварталы представляют собой единую объемно-пространственную структуру, их застроенные части нередко доминируют над свободной, а объем здания – над открытым дворовым пространством; городские особняки – своеобразные участки-лакуны, сохранившие морфологию своей эпохи.

Рис. 3. Видоизменения городских морфотипов: фрагмент территории бывшей татарской слободы

Анализ пространственных структур кварталов позволил выявить сложившиеся разновидности планировочно-пространственной организации городской застройки – ее морфотипы. Методика выявления морфотипов основана на работах А.Г. Большакова. На первом этапе были выстроены пространственные внутриквартальные ячейки и создана решетка открытых пространств, образованная дворами, площадями, скверами и парками. Каждая ячейка сформирована на основе планировочной структуры по определенным правилам: 1) границами служат здания, заборы, проезжая часть местных проездов и красные линии; 2) ячейка обязательно имеет не менее одного входа, 3) размер ячейки в поперечнике больше ширины доминирующего дома.

Морфотипы классификацируются по принципу плотности ячеек открытых пространств, поскольку сложные эволюционные процессы развития кварталов привели к разнообразным сочетаниям построек различных эпох в теле отдельно взятого квартала. На карте-схеме распределения морфотипов наглядно показано разнообразие пространственных структур городской ткани (рис. 4, 5).

Рис. 4. Карта-схема распределения морфотипов

 Рис. 5. Пример схем морфотипов Петроградского острова.

Степень необходимости преобразований в квартале можно определить по ряду качественных параметров, один из них – количество и размеры ячеек открытых пространств. Морфотипы с относительно плотной застройкой и отсутствием озелененных участков оказывают бóльшую градостроительную нагрузку на среду, нежели разреженные озелененные, обладающие достаточным ресурсом для ее нивелирования. Гипотеза заключается в том, что отдельно взятый морфотип позволяет определить род преобразований, необходимых для повышения качества городской среды, а его окружение – их масштабы. Иными словами, первостепенным будет изучение механизмов влияния комбинаций типологических структур на уровень жизни.

Для выявления территорий, на которых проявляются динамические процессы снижения качества среды, необходимо определить «потенциально неблагополучные» морфотипы и проанализировать модели сочетаний таких пространств с окружающей застройкой.

References

1. Bolshakov, А.G. (2012) Assessment of Building Morphotypes As a Reflection of an Urban Community’s Interests and Values and Their Balance As a Principle of Historical Center Planning Regeneration. Irkutsk State Technical University Bulletin, No.9 (68), p. 89–97. (in Russian)

2. Bolshakov, А.G. (2010) A Method for Assessing the Geometry of an Urban Landscape by Its Suitability for Living. Irkutsk State Technical University Bulletin, No.5 (45), p. 86–88 . (in Russian)

3. Belomestnykh, S.S. (2013) City Block Morphotypes in the Historical Center of Irkutsk in the Modern Period. Irkutsk State Technical University Bulletin. No.10 (81), p. 149–153 . (in Russian)

4. Belomestnykh, S.S. (2016) Morphogenesis of the Architectural and Planning Structure and Principles of Reconstruction of Irkutsk’s Historical City Center. Higher Education Institution Transactions. Investments. Construction. Property. No.2 (17), p. 193–204  (in Russian)

5. Belomestnykh, S.S. (2015) Social Factors in the Formation of the Spatial Structure of City Blocks in the Historical Center of Irkutsk. Irkutsk State Technical University Bulletin.  No.8 (103), p. 108–116 (in Russian)

6. Paskhina, М.V. (2012) Identification, Typology and Appraisal of Urban Morphotypes (On the Example of Yaroslavl). Yaroslavl Pedagogical Bulletin, No.4, Vol. III (Natural Sciences), p. 245–250. (in Russian)

7. Sharymov, А.М. (2009) Prehistory of Saint-Petersburg. 1703. Book of Studies. Saint-Petersburg: Gelikon Plus. 784 p.(in Russian)

8. Sementsov, S.V. (2015) Planning Development of Neva Basin Areas before the Founding of Saint-Petersburg: Vodskaya Pyatina and Ingermanland. Bulletin of Saint-Petersburg State University, Series 15, Issue 1. p. 145–163 (in Russian)

9. Sementsov, S.V. (2016) Planning and Structural Features of Historical Residential Buildings of the 18th – early 20th Century. Bulletin of Civil Engineers, No.6 (59), p. 71–77. (in Russian)

10. Zolotareva, М.V. (2015) Spatial Planning Features of the Architectural Landscape of the Historical Areas in Petrograd District of Saint-Petersburg. Bulletin of Civil Engineers, No.1 (48), p. 27–35. (in Russian)

11. Dagdanova, Ts.B. (2016) Historical City Block: the Old and the New. Higher Education Institution Bulletin. Investments. Construction. Property. No 3 (18) p. 125–136 (in Russian)

12. Krasheninnikov, А.V. (2005) Residential Area Planning Development. Experiences of Western Countries. Мoscow: Arkhtektura-S. 112 p.(in Russian)

13. Krasheninnikov, А.V. (2007) The Visible Spectrum of Urban Planning Problems. Urban Planning Art, Issue  1. Мoscow: VNIITAG.  p.1–6 (in Russian)

14. Lazareva, О.D. (2017) A Dynamic Approach to Analysis of Urban Space Quality. In: Creativity and Modernity.  p.79–86 (in Russian)

15. Anufriyev, А.А. (2015) Social Factors as a Method of Architectural Space Arrangement. Irkutsk State Technical University Bulletin. No 5 (100) . p. 72–81 (in Russian)

16. Vavilonskaya, Т.V. (2012) The Methodological Aspect of Conservation and Renovation of the Historical Architectural Environment of a City Block (with Reference to Samara). Vestnik 1.  p. 6–11 (in Russian)

17. Petunina, Т.Yu. (2013) Morphological Analysis of Open Public City Spaces. Academic Bulletin of UralNIIproekt of RAASN. No 3 . p.25–29 (in Russian)

18. Pankratova, А.А., Solovyev, А.К. (2015) Issues in the Conservation and Use of Historical Built Areas in Contemporary City Architecture. Bulletin of Moscow State University of Civil Engineering.  No 7 . p.7–6 (in Russian)

Citation link

Skopina, M.V. Berseneva, Е.А. ANALYSIS OF RIBBON BUILDING DEVELOPMENT AND A MORPHOTYPE CLASSIFICATION PROPOSAL FOR THE PETROGRAD SIDE [Online] //Architecton: Proceedings of Higher Education. – 2019. – №2(66). – URL: http://archvuz.ru/en/2019_2/9/ 

Лицензия Creative Commons
Это произведение доступно по лицензии Creative Commons "Attrubution-ShareALike" ("Атрибуция - на тех же условиях"). 4.0 Всемирная