History of architecture

THE CITY OF KUIBYSHEV: BEZYMYANKA, A CASE OF TOWN-PLANNING PRAGMATISM IN THE CONTEXT OF THE "ENSEMBLE CITY" DOCTRINE OF STALIN’S ERA

УДК: 72.03
Шифр научной специальности: 85.113 (2)

Abstract

Безымянка (рис.1) — крупный промышленный и жилой район в северо-восточной части города Самара, вблизи станции «Безымянка». Безымянка как крупный промышленный узел получил развитие в 1940-х в связи с началом строительства в этом районе города авиационных заводов и Безымянской ТЭЦ.(http://ru.wikipedia.org) 

Рис.1. Безымянка. Рядовая застройка военного времени на пр. Кирова (Фото С. Ислеева)

В советской летописи Самары-Куйбышева появление и развитие района Безымянка было принято связывать с крупнейшей волной эвакуации в годы войны, когда город принял правительственный аппарат СССР и 250 тыс. эвакуировавшихся из западных областей. Утверждалось, что оборудование эвакуированных заводов из Воронежа, Москвы, Киева и др. городов располагали прямо под открытым небом и начинали выпуск штурмовиков Ил-2, МиГов и прочего вооружения.

Однако новые исследования [1,2,3,4] показали, что район был не только подготовлен как площадка к принятию предприятий, но был запланирован в генплане Самары 1937 г. и даже частично застроен, воплотив в своей структуре сразу несколько новаторских градостроительных концепций XX века.

Город-cад

Влияние прогрессивных градостроительных концепций стало очевидным в 1910-е гг. В планировке города-сада Зубчаниновка (1910 г.), общины толстовцев, который расположен по северной границе Безымянки, реализовалась идея равенства – планировка самостоятельного района усадебной застройки намеренно не предполагала никакой дифференциации по социальным признакам, были запланированы и построены элементы социальной инфраструктуры (рис. 2).

Рис. 2. Поселок толстовцев «Зубчаниновка», 1910. [4]

Поселок имеет традиционную регулярную структуру. Идея равноправного самоуправления, социально-организационного содержания сближает с революционной идеей Говарда, по мысли которого «основополагающим принципом существования кооперативного жилищного движения было недопущение каких бы то ни было спекуляций с недвижимостью – членство в товариществе рассматривалось как средство разрешения потребности в жилище, а не форма бизнеса» [5].

В начале 20-х на пике экономической нужды и государственной слабости идея города-сада оказалась единственно жизнеспособной формой организации комплексного строительства, т.к. опиралась на идею социального самоуправления, а не государственные ресурсы.

Редкой удачей и положительным примером в поиске решения жилищной проблемы можно назвать создание в 1922 г. кооператива железнодорожников «Сад-город» в районе станции «Безымянка», который и послужил началом развития второго селитебного центра города (рис.3). Безымянка – рабочий район, который начал формироваться с постройкой в 1912 г. Императорского завода «Сажерез». Поселок расположился в 11 км от города, у железнодорожного полотна, в районе завода «Сажерез» (Самарского железнодорожного ремонтного завода). Он имеет радиальную структуру, что сближает его с известной схемой идеального города-сада Говарда. Правовые и хозяйственные основы существования этого поселения требуют изучения, но хотя это и был кооператив, его возникновение при предприятии говорит о зависимости жителей от единственной структурообразующей составляющей – завода. Это противоречит главной говардовской идее города-сада – социальной автономии. По мнению М.Г. Мееровича, эта зависимость и послужила причиной «смерти идеи города-сада» в России [5]. В Самаре в подтверждение этого говорит следующий исторический факт.

Рис. 3. Поселок "Сад-город" работников завода "Сажерез" близ станции "Безымянка", 1922. [4]

Протокол №153 Самарского Горсовета от 8.09.1934 г. п.19

В связи с общей планировкой Бызымянского района и строительством з-да «Сажерез» прилегающие к нему площади земли поселка «Сад-город» являются неотъемлимыми участками завода «Сажерез», и на основании постановления СНК СССР от 4.03.1929г. договор между кооперативам «Сад-город» и ГОКХ считать расторгнутым. Закрепить участки на территории поселка «Сад-город» за заводом «Сажерез» для временного барачного и капитального строительства [6].

Социалистический рабочий поселок

В мае 1928 г. Самара стала центром Средневолжской области, занявшей территорию от Мордовии до Оренбуржья. Наличие на территории края крупнейших всесоюзных энергетических, промышленных строек обусловило динамичный рост населения города, что явилось важнейшим стимулом градостроительного развития в 1920 – 1930-е годы.

В 1927-29 гг. московские архитекторы бюро картоиздательства НКВД профессора В.Н. Семенов и А.А. Галактионов разработали проект планировки и застройки города «Большая Самара» на тридцатилетний расчетный срок. На конец расчетного периода (1958 г.) численность населения города планировалась в 336 тысяч человек.

В генплане В.Н. Семенова и А.А. Галактионова, как и в плане "Новой Москвы" А.В. Щусева (1918 – 1922 гг.), было предложено формировать общегородской центр как систему подцентров различного назначения. Город в нем трактовался как развивающаяся система, а не завершенная композиция.

Транспортный фактор и выход к воде определили расположение и развитие крупнейшей Восточной промзоны вдоль железной дороги и реки Самары в направлении станций «Пятилетка» и «Безымянка», где были учтены санитарные требования расположения предприятий. А.А. Галактионов предложил для нового промышленного района линейно-поточную схему построения. Железной дорогой район Безымянка делился на линии промзоны и селитьбы. Линию селитьбы от индустрии отделяла зеленая полоса с административными и культурно-бытовыми учреждениями (рис.4).

Рис. 4. Схема развития «Большая Самара», В.Н. Семенов, А.А. Галактионов, 1927-1929.
(Реконструкция: Синельник А.К., Стадников В.Э.)

Протокол Объединенного пленума секций Самарского горсовета от 4.06. 1930 г. п.10.

Поручить Горкомхкозу вместе с заинтересованными ведомствами (КСНХ, СЗЖД) приступить к срочной разработке проектов застройки отдельных массивов р-на Безымянки и др. [цитата по: 4]

Безымянка представлялась полигоном для воплощения идеи соцрасселения, широко обсуждаемой в 1930-31 годах в популярной прессе.

«Первейшее преимущество будущего рабочего района в том, что все элементы его запланированы разумно. Сознательное их размещение – главное отличие социалистического города», – писала «Волжская Коммуна» (1 сентября, 1931).

Статья в журнале «Волжская новь», рисуя картину отвлеченного социалистического города, довольно точно иллюстрирует планировочную схему будущей Безымянки:

«Давайте нарисуем условную схему социалистического города. Проводим линию транспорта. Она легко разделит город надвое, оставляя с одной стороны индустриальные кварталы: в них заводы, лаборатории. Теперь перешагнем через узкую линейку транспорта. И мы будем среди светлых кварталов жилищ, окруженных широким поясом древонасаждений. И затем, преодолевая новую зеленую преграду, можно быть в кварталах зданий общественного назначения».

Начало капитальному строительству на Безымянке положил квартал Сажерез (Каневский А.Л., Волков Л.А.), разработанный в 1934 г. из 8 одинаковых секционных зданий в духе постконструктивизма, и здание ДК. Построено было 6 корпусов. Сооружения, выходящие на ул. Победы дополнительно декорировали и скрыли конструктивистскую генетику, угловые оконные проемы, горизонтальные тяги и т.п. (рис.5, 6, 7).

Рис.5. Проект 1-й очереди поселка Сажерез на Безымянке, архитектор Л.А. Волков и др, не позднее 1934 г.
Границы участка – современные ул. Победы, Ново-Вокзальная, Калинина, Свободы.
На плане видны 8 типовых жилых корпусов, 6 из которых построены. (Из личного архива Л.А. Волкова)

Рис. 6. Поселок Сажерез, ул. Победы. (Фото С. Ислеева)	Рис. 7. Поселок Сажерез, дворовые фасады. (Фото С. Ислеева)

С момента появления первого генплана Самары в 1937 г. и в его доработках 1940-х гг., разработанных самарскими специалистами под руководством А.Л. Каневского, главной чертой было расположение основного промышленного района с жилой инфраструктурой на Безымянке (рис.8).

Рис. 8. Генплан Самары. Авторский коллектив: архитекторы А.Л. Каневский, В.Н. Бузин, А.М. Иванцов;
соавторы - архитекторы Ф.П. Хазов, Д.С. Бойченко; инженер - Н.Б. Малиев;
консультанты - А.В. Кузнецов (Москоблпроект), академик Н.Я. Колли, Н.В. Неврев
(Академия коммунального хозяйства)

Профиль градообразующего предприятия постоянно менялся. В середине 1930-х гг. главным предприятием города должен был стать завод по производству тяжелых грузовых автомобилей, что дало толчок развитию инфраструктуры Безымянки. В 1937 году было принято решение о строительстве крупнейшего в мире Куйбышевского гидроузла на реке Волге у Красноглинского створа, для чего были созданы поселки Управленческий и Мехзавод для вольнонаемных рабочих, а также лагеря для заключенных, ставших основной рабочей силой этого строительства. Для обеспечения строительства Волгостроя была возведена мощная Безымянская ТЭЦ и рабочий район при ней [7]. Это придало Безымянке роль стратегического центра развития всего города.

В планировке нового района была учтена линейная схема А.А. Галактионова. Бригада А.Л. Каневского в рамках регулярной структуры дала ей ансамблевую трактовку, учитывая направленность новой планировки столицы 1935 года (автором которой являлся создатель плана «Большая Самара» В.Н. Семенов), самарцы квартальную сеть своего генплана обогатили системой общегородских и локальных ансамблей.

Общественному центру Безымянской промзоны придавалось большое идейно-художественное значение, о чем говорит высокий утопизм архитектурных фантазий на эту тему (рис.9).

Рис. 9. Проект Безымянского районного центра, архитектор Л.А. Волков, 1939.
(Из личного архива Л.А. Волкова)

Необходимо заметить эволюцию масштаба застройки. На начальной стадии разработки Безымянка мыслилась 4-5-этажной (рис.10). Военное время выдвинуло необходимость обратиться к экономичному малоэтажному строительству, что в результате вернуло пространству Безымянки характеристики города-сада.

Рис.10. Проект застройки Безымянки, кварталы вдоль ул. Победы, 1935. Арх. А.Л. Каневский и др.
(Из личного архива А.Л. Каневского)

Город-ансамбль

В 1940 г. в город, превысивший 400-тысячный рубеж, стали прибывать эшелоны с заключенными и научно-техническим персоналом НКВД. В связи с подготовкой к войне машиностроительный промузел "Безымянка" по секретной директиве Сталина был срочно переориентирован на оборонную продукцию. В годы войны сюда были эвакуированы огромные заводы с запада страны. Сюда переехало правительство и посольства – Куйбышев стал временной столицей СССР. С конца 1941 г. до начала 1943 г. город принял свыше четверти миллиона эвакуированных.

Основным профилем предприятий Безымянского промузла, как возведенных в 1930-е гг., так и эвакуированных, стал выпуск авиационной техники, а ведомством, определяющим последующее развитие, – Наркомат авиационной промышленности. Поэтому проект планировки района был разработан в Гипроавиапроме коллективом архитекторов под руководством знаменитого А.С. Фисенко, проектировщика главных промышленных узлов страны.

Но основное проектирование осуществлялось местными проектировщиками под руководством главного разработчика генплана города А.Л. Каневского, которого назначили начальником представительства Гипроавиапрома (рис.11).

Рис. 11. План застройки Безымянки. Фрагмент генплана Куйбышева.
(Из личного архива А.Л. Каневского)

Для руководства строительством авиационных заводов в Куйбышевской области 28 августа 1940 г. образованоУправление особого строительства (Особстрой) НКВД СССР.

По данным некоторых источников [8] уже к 1941 г. возвели несколько десятков 2-этажных домов в районе между современными улицами Победы, Юных Пионеров, пр. Кирова и Воронежской (рис.12). Вдоль улицы Победы было построено три четырёхэтажных дома с почтой, филиалом универмага, магазином, ателье. В 1942 г. начали работать школы №№ 36,83,84 и открыта первая типовая больница вместимостью 100 коек, ставшая Центральной больницей Кировского района.

Рис.12. Капитальная застройка военного времени в поселке Сажерез, пер. Славный.
(Фото А. Селихов)

В планировке района выделяются две ключевые магистрали, получившие ансамблевую трактовку. Более камерный проспект Кирова, обрамленный двухэтажной застройкой в духе образцовых проектов русского классцизма (рис.13,14), с щедрым профилем улицы, включившей два бульвара по краям от проезжей части. Монументальная улица Победы, соединяющая Безымянку со «старым» городом, застроенная 3-5-этажными кирпичными домами. Западная сторона ул. Победы, от ул. Ново-Вокзальной до пл. Кирова, была готова уже в военные годы (рис.15).

Рис.13. Магистральная застройка Безымянки. (Из архива Л.А. Волкова)

Рис.14. Застройка пр. Кирова. (Фото А. Селихов)

Данный масштаб и тип застройки применен в послевоенных кварталах между улицами Победы и Физкультурной, от Кировского шоссе до ул. 22-го Партсъезда (рис.16).

Рис.15. Застройка ул. Победы, фото 1962. (Из архива Г.В. Бичурова)	Рис.16. Застройка ул. Победы, современное состояние. (Фото С. Ислеева)

Пересечение главных улиц – пр. Кирова и ул. Победы – образует центр района – площадь им. Кирова (1959 г.) с одноименным ДК архитектора Е.Е. Емельянова (рис.17,18). Кварталы Безымянки строились быстро, важнейшими факторами были простота и экономичность домов, доступность материалов возведения. Широко распространены как деревянные дома – срубовые и каркасно-засыпные с оштукатуренными фасадами, так и капитальные – шлакоблочные и кирпичные. По форме дома элементарны, с четырехскатными кровлями, иногда украшены деревянными террасами или мезонинами, на фасадах типовые детали – элементы классического декора.

Рис.17. ДК им. Кирова. (Фото С. Ислеева)	Рис.18. Застройка пл. им. Кирова. (Фото С. Ислеева)

Реализованная рациональная регулярная планировка района показывает приоритет утилитарных задач над субъективными ценностями «графического подхода», при котором эффекты многолучевых композиций значили больше утилитарного удобства. Регулярность лишала возможности столь разнообразно обыгрывать перспективы, но зато освобождала от утопической композиционной завершенности большинства градостроительных разработок эпохи сталинской классики. На Безымянке городская планировка представляет универсальный принцип, по которому город мог бы развиваться сколько угодно в любых архитектурных формах. При этом продумана увязка кварталов по осям симметрии, приемы раскрытия пространств улиц различными карманами и курдонерами, способы завершения главных и второстепенных перспектив. Углы кварталов непременно фиксировались архитектурными акцентами. Во избежание монотонности фронт застройки разбивался углубленными зелеными партерами, центры симметрии заняты зданиями административного или общественного назначения.

Несмотря на тяжелые условия военного времени, кварталы были построены в полном комплексе со всеми элементами благоустройства. Строительство новых жилых кварталов Безымянки велось планомерно, в соответствии с генпланом, с применением наиболее экономичных проектов, рассчитанных на местные строительные материалы, избегалось, по возможности, строительство бараков.

Историография сталинской классики собрала в своем арсенале огромный проектный материал советских зодчих, наполненный богато детализированными патетическими образами идеальных городов-ансамблей. Следование архитекторов политической и идеологической коньюктуре вынуждало создавать картины идеального будущего городов, разрушенных войной либо переживших чрезвычайно болезненные процессы неконтролируемого роста из-за волны эвакуации. Эти образы шли вразрез с бедственными экономическими реалиями и редко подкреплялись какой-либо научной базой. Известные проекты монументальных ансамблей восстановления Новороссийска, Керчи, Туапсе, Истры, проекты реконструкции столиц союзных республик либо не были реализованы вообще, либо получали в лучшем случае реализацию в виде ансамблей отдельных магистралей или площадей. Общая черта таких архитектурных фантазий заключается в отсутствии связи с доминирующим фактором реального градостроительства советского времени – промышленностью.

Не секрет, что реальная практика строительства в региональных центрах СССР была связана не с реконструкцией городов, а с экстенсивным развитием их территорий в рамках индустриализации, со строительством предприятий и их селитебных придатков в виде рабочих поселков. Спешка, тяжелое материальное положение, низкий технический уровень строительной отрасли и диктат ведомств приводили к тому, что город превращался в “совокупность поселков при предприятиях”[9].

Существует немало примеров успешного воплощения идей комплексно спланированной благоустроенной среды, свободной от героической патетики архитектурных фантазий. В них выражена идея гуманной классики, сомасштабной реальному человеку. Волжский, Гурьев, Новая Каховка, Дубна – всё это небольшие моногорода при сильном предприятии, где целостность воплощения градостроительной идеи обеспечивалась наличием единого заказчика.

В индустриальных центрах советской провинции деятельность горсоветов, представлявших государственные интересы, корректировалась интересами многочисленных градообразующих предприятий, в чьих руках были сосредоточены реальные материальные ресурсы. Генпланы таких городов, выполненные в столичных Гипрогорах или даже на местах, корректировались и утверждались десятилетиями в Москве. Они не могли учесть динамики развития заводов, появление эвакуированных предприятий, администрации которых были вынуждены игнорировать ещё неутвержденные градостроительные документы и заниматься фактически самостроем, чтобы разместить работников. В результате получались аморфные градостроительные структуры.

Нам представляется необходимым подчеркнуть, что в столь драматичном контексте формирование индустриального центра Самары-Куйбышева – Безымянки – представляет собой уникальный опыт рациональной организации ведения проектных и строительных работ. Заключается это в следующем:

- Несмотря на межведомственные разногласия, связанные с большим количеством предприятий и притоком населения во время индустриализации и эвакуации, которые затрудняли планомерное развитие крупных городов СССР, власти Куйбышева смогли удержать центробежные процессы бесконтрольного расползания города, вести новую застройкув рамках имеющихся генпланов.

- Руководство держало беспрецедентно высокий темп строительства, эффективно применяя наиболее адекватные проекты технологии возведения, типизацию и поточный метод строительства.

- В критических условиях военного времени были сохранены и реализованы все гуманные идеи проекта при высоком утилитарном уровне и сохранении художественной целостности среды.

Безымянка представляет собой многослойное культурное явление, где нашли отражение новаторские градостроительные концепции первой половины XX века:

- два варианта революционной идеи города-сада;
- идея соцрасселения и линейно-поточная схема эпохи советского авангарда;
- идея города-ансамбля эпохи сталинской классики

С ходом времени прагматичная застройка военного времени привлекает все больше внимания уникальным сочетанием экономической эффективности с высокими гуманистическими качествами. И вызывает справедливую досаду, что один из крупнейших градостроительных комплексов того времени, Безымянка, слабо изучен и его достоинства, связанные с революционными идеями, явно недооценены.

References

1. Синельник А.К. Градостроительная история Самарского края / А.К. Синельник. – Самара: Самарская государственная архитектурно-строительная академия, 2000. – 192 с.

2. Синельник А.К. История градостроительства и заселения Самарского края / А.К. Синельник. – Самара : Агни, 2003. – 228 с.

3. Стадников В.Э., Федоров О.А. 81 Архитектурный шедевр / В.Э. Стадников, О.А. Федоров. – М.: Жираф, 2006.– 264 с.

4. Синельник А.К. Архитектура и градостроительство Самары 1920-х – начала 1940-х годов / А.К. Синельник, В.А. Самогоров. – Самара: Самарский государственный архитектурно-строительный университет, 2010. – 480 с.

5. Меерович М.Г. Рождение и смерть советского города-сада / М.Г. Меерович // Вестник Евразии, 2007

6. ГАСО, ф. Р 56, оп. 1, д. 477

7. ГАСО, фонд Р-56, оп. 1, д. 900

8. Куйбышев – запасная столица [Электронный ресурс] / Журнал “Самарская Лука”. – Режим доступа: http://www.samluka.ru/1710/stolica.html 

9. Советский город 1940-х – первой половины 1950-х годов. От творческих поисков к практике строительства. Изд. 2-е, доп. – М.: ЛИБРОКОМ, 2008. – 440 с.

Citation link

Stadnikov V.E. THE CITY OF KUIBYSHEV: BEZYMYANKA, A CASE OF TOWN-PLANNING PRAGMATISM IN THE CONTEXT OF THE "ENSEMBLE CITY" DOCTRINE OF STALIN’S ERA [Online] //Architecton: Proceedings of Higher Education. – 2011. – №1(33). – URL: http://archvuz.ru/en/2011_1/11 

Лицензия Creative Commons
Это произведение доступно по лицензии Creative Commons "Attrubution-ShareALike" ("Атрибуция - на тех же условиях"). 4.0 Всемирная